«Когда война закончилась, мы ликовали – кто с улыбкой, кто со слезами на глазах»

Тружеников тыла в Яшкинском округе остались единицы. Они наши герои, свидетели ушедшей эпохи. Они вложили частичку своего труда и души в общую победу нашей страны над фашистскими агрессорами. Об этих людях и их непростой, полной испытаний жизни важно помнить и обязательно говорить накануне долгожданного праздника — Дня победы.

Первая героиня в цикле наших историй о тружениках тыла — Ольга Степановна Крылова.

В июле она отметит 95-летие. Поздравить её смогут внуки, правнуки и знакомые, а также представители госструктур и организаций. Но ни друзей, ни соседей, с кем она начинала свой жизненный и профессиональный путь, уже нет.

Как говорит Ольга Степановна, нынешний президент — восьмой руководитель страны, при котором она живёт. Она помнит начало прошлого века и наблюдает за современным миром, оценивает блага, замечает, насколько за прошедший век людям в стране стало легче жить. «Я уже чужой век живу», — с лёгкой иронией говорит Ольга Степановна, вспоминая свой возраст.

Зрение и слух уже подводят, но память остра, и Ольга Степановна отлично помнит своё детство, юность и долгие годы тяжёлого труда на производствах посёлка.

Об истории Яшкина, о строивших людях мы можем прочесть короткой строкой в архивных газетах или исторических очерках. А Ольга Степановна рассказывает о них так ясно и образно, будто они тут, рядом, до них рукой подать.

Начался жизненный путь труженицы тыла в Красноселке. Она родилась в бедной советской семье, одна из тринадцати детей. Из такого большого числа мальчиков и девочек дожили до взрослого возраста только трое, остальные умерли от голода и болезней в детском возрасте.

- Я не помню почему, но мы жили плохо и бедно, — делится Ольга Степановна. — Родители перебивались с копейки на копейку. Даже до войны у нас в семье не было нормальной еды, а в годы войны ситуация и вовсе ухудшилась. Даже картошка плохо вырастала, иногда питались травой и чем придётся.

Братья и сёстры уходили на тот свет и в совсем маленьком возрасте, а кто-то из них доживал до двенадцати лет. Я их всех помню. И в итоге нас осталось три человека — брат, что старше меня на одиннадцать лет, другой брат, который младше меня на три года, и я, их единственная сестра.

Родителей мы любили. Я помню, как мы всё старались угодить маме, выполняли с братьями и сёстрами домашнюю работу, чтобы услышать её похвалу. У меня с малых лет малокровие, врачи сказали, спать, сколько хочу, мама меня рано не будила. Если нужно было, чтобы я проснулась к какому-то времени и сделала что-то по дому, она просила моего брата разбудить меня, например, когда надо было хлеб в определённый час из печки вытащить.

Когда-то у нас была корова, но в середине 30-х родители её продали, чтобы выручить деньги и купить хлеба. Какой толк сидеть без хлеба и пить одно молоко?

Не было путём и одежды, ходили в обносках. Помню, у нас с братом Анатолием была одна шуба на двоих. Сначала один из нас ходил гулять, возвращался в задубевшей шубе, мы её сушили на печке, потом уже второй шёл на улицу.

Когда мне было двенадцать, вместе со своими сверстниками я трудилась на благо колхоза. Детство как таковое к тому времени закончилось. Мы работали с утра до вечера и почти без выходных. Занимались посильной, но важной деятельностью.

Нас отправляли полоть поля с зерновыми, гряды с овощными культурами. Тогда химикатами растения не опрыскивали, травы росло много. Вывозили нас для прополки за три километра от колхоза. Ещё мы зерно от плевел освобождали. С двоюродной сестрой возили хлеб на бричках, запрягая в них коров. Со школы нас вывозили дёргать турнепс, им потом селяне кормили скотину.

Раньше же даже коноплю сеяли, собирали, в пучки вязали. Из семян конопли давили очень вкусное масло, и даже помню, как его развозили в бочке и отмеряли каждой семье.

Может, никто не поверит в то, что я рассказываю, но что было, то было.

А в последний год войны мы работали с конной машиной. Машинист-коногон, две лошади, и нас пять человек, молоденьких, всем по пятнадцать лет.

Отца Ольги Степановны на войну не взяли, у него были проблемы со зрением. Но старший брат и дяди воевали. Брата призвали ещё в 1939 году, он служил до конца войны и вернулся живым. Дяди, их было пятеро, все погибли на фронте.

Ольга Степановна с юных лет привыкла усердно работать. Но учёбу в школе никто не отменял. И если первые четыре класса дети могли обучаться в родной Красноселке, то с пятого по седьмой класс ученикам нужно было ходить в Балахнино.

- Туда пять километров и обратно столько же, — рассказывает Ольга Степановна. — С утра мы вставали в пять, чтобы в шесть выйти из дома и к восьми прийти в школу, домой потом после уроков возвращались около трёх.

Ходили в Балахнино и в морозы, и в дожди. Идёт проливной дождь, а нам куда деваться? Учиться надо. Промокаем, но идём. У меня были галоши, по размеру большие для меня, я их к ногам на верёвки привязывала, чтобы не слетали со стоп.

В сильные трескучие морозы примерно на неделю в той деревне мы снимали квартиру, чтобы учебный процесс не пропускать. Несмотря на трудности мы учиться любили.

Осенью 1944-года меня от колхоза направили учиться в ФЗО на токаря. Мало кого отправляли именно на эту специальность, она мне казалась особенной. Куда пойти поступать, и какую профессию я должна осваивать, меня не спрашивали. Приказали, я и пошла. Выбирать работу по душе мы не могли. Куда Родина пошлёт, там мы и должны быть.

Пока учились, жили в общежитии. Отношения между студентами были нормальные, общались дружно, несмотря на то, что много ребят были из детдомов.

Ольга Степановна училась на токаря полгода, работала на цемзаводе последние месяцы войны. Вспоминает, что труд был тяжёлый, изнурительный. Помещения плохо отапливались, и рабочие замерзали на производстве. Рабочие часто не выдерживали, останавливали станки и уходили греться к большой печи. Если учитывать, что ни у кого на то время не было добротной тёплой одежды, то работа в промерзающих помещениях завода становилась для людей серьёзным испытанием.

За тяжёлый труд ещё и платили мало. Поэтому 17-летняя девушка Ольга приняла решение сменить место работы, перешла на шиферный завод.

- В годы войны на цемзаводе мы обтачивали колёса от вагонеток яшкинской воздушной железной дороги, — вспоминает Ольга Степановна. — Колёса перетирались тросами и приходили в негодность. Мы понимали, что в это время новых деталей нам было бы не дождаться, и мы работали с тем, что есть, стараясь привести эти колёса в рабочее состояние.

Обычные токарные резцы металл этот не могли точить. Нужно было использовать победитовые. И в процессе обтачивания вокруг разлетались красные раскалённые стружки, которые, попадая на кожу, вызывали глубокие ожоги. Казалось, что прожигает до костей.

Мы много работали, чтобы помочь фронту, точили детали военной техники. Готовили комплектующие для танков. Трудились, чтобы помочь фронту. И когда война закончилась, мы все ликовали, кто с улыбкой, кто со слезами на глазах. Кто дождался родных с фронта, победе безмерно радовался. А те, у кого близкие погибли, конечно, радовались и одновременно скорбили.

Благодарю Бога, что, хоть мы и жили в голоде и холоде всю войну, но над головой не летали самолёты, не падали на земли бомбы, мы вокруг не слышали звуков войны.

Когда Ольга Степановна перешла работать на шиферный завод, её жизнь изменилась. Наконец-то она начала зарабатывать столько, что смогла купить себе новую одежду, а не носить старую.

Лет до восемнадцати работу Ольга Степановна не смела ходить в клуб на танцы, стеснялась своей бедноты и обносок. Да и вообще она рассуждала практично: зачем она будет тратить деньги на танцы, если может приобрести на эти деньги пару носков?

Наши привычные в современной жизни вещи или продукты были большой роскошью для поколения, жившего в военные годы. Как вспоминает, моя собеседница, сахар был комками, а конфеты могли себе позволить немногие, не на что их было приобретать. Ольга Степановна в те годы была уверена, что макароны сладкие на вкус, пробовать не пробовала, но очень хотелось.

- Работая в шиферном я покупала себе одежду: то платье, то юбку. Мы жили по соседству с одной семьёй, — вспоминает труженица тыла. — И с девушкой из этой семьи постоянно выручали друг друга. У меня была красивая юбка, у неё розовая атласная блузка. Когда мы выходили по делам в Яшкино, то я надевала её блузку, то она мою юбку. Вот так выходили из положения и старались выглядеть красивыми.

Многие яшкинцы ругают шиферный завод, говорят, что там была тяжёлая производственная работа. Я же, наоборот, благодарна этому заводу за то, что стала чувствовать себя по-человечески. Начала больше себе позволять, лучше питаться и одеваться.

Мы трудились много, но нас не заставляли работать через силу, убивая своё здоровье. Вначале, когда я устроилась на предприятие, грузила вагоны шифером, а потом меня пожалели и перевели в цех по разбору материала. В целом мне моя специализация нравилась.

Работая на этом заводе, я впервые и единственный раз за свою долгую жизнь смогла отдохнуть в доме отдыха. В 1948 году мне дали путёвку в Таргайский дом отдыха. Там я с удовольствием и пользой провела время. Помню, нас хорошо кормили, мы жили там две недели.

Работая на шиферном заводе, Ольга Степановна познакомилась со своим будущим мужем. Александр Максимович работал на этом же производстве и жил неподалёку от Ольги Степановны, поэтому бывало и так, что домой они шли одной дорогой. Парень и девушка обращали друг на друга внимание, но близко знакомиться не спешили, пока однажды Александр Максимович не завёл необычный разговор.

Ольга Степановна сидела за столом в столовой и обедала, он подсел рядом и пожелал приятного аппетита, а потом предложил пойти с ним в кино. Девушка отказалась, сославшись на то, что, мол, обещала пойти смотреть фильм с компанией своей подруги.

Александр Максимович был настырным, пришёл, купил билеты и на глазах у той компании настаивал, чтобы Ольга Степановна села рядом с ним. Немного поупрямившись, она в итоге согласилась.

С того памятного дня начались отношения, которые потом стали супружескими.

В 1953 году молодая пара поженилась, в 1954 году в семье родился первый сын Анатолий, в 1956 году появился на свет Павел.

- Когда Павлик был маленьким, он заболел коклюшем, и мне пришлось уйти с завода, чтобы ухаживать за сыновьями, — говорит Ольга Степановна. — На шиферном я к тому времени проработала десять лет. Малые дети, хозяйство, дом — всё это отнимало много сил и времени, поэтому муж настаивал, чтобы я оставалась домохозяйкой и не возвращалась на работу.

С сыновьями мне никто водиться не помогал, всё сама. И у них разница была год и семь месяцев. Старший еще не понимает, а младший тем более. Иногда старшего оставляла люльку качать с маленьким. Я иду стираться, он забудется, сядет под люльку и играет. А Павлик кричит, надрывается. Действительно, вести домашнее хозяйство было сложно. Отдохнуть было некогда. За водой, чтобы готовить, мыть, стирать, я ходила на озеро, стирали руками, приспособлений для облегчения труда не было. Чтобы разогреть воду или еду детей, каждый раз топила печь. Поэтому работала я без перерыва, день за днём. У мужа были хоть праздники и выходные были, я жила без отдыха.

И когда дети подросли, Ольга Степановна приняла решение выйти на работу, чтобы отвлечься от домашних хлопот. После семи лет в роли домохозяйки, она устроилась работать в электроцех цемзавода. Александр Максимович к тому времени был электриком в этом же цехе.

Ольга Степановна стала обмотчицей моторов и занималась этим делом 28 лет.

- Мои зубы в те годы такими крепкими были, что я могла тонкую проволоку на моторах перекусывать, а теперь хлеб ломтиками ем, — говорит с иронией труженица тыла Крылова. — Мы работали с моторами разных размеров. Не сказать, что работа была физически трудной.

Нам давали мотор, и мотор был разобранный. Так вот есть там обмотка, её мы вытаскивали, полностью оборудование продували, чистили и вставляли гильзы и провода, обшивали и помещали в печь, потом покрывали лаком и вновь сушили при высокой температуре. После высыхания уже делали шлицы.

Я вообще почему-то любила работать на производствах, в другие организации не уходила, ни на маслозавод, ни на бойню, ни в больницу. Мне важна была дисциплина, которую установили на заводах. В отличие от других мест работы здесь нельзя было опаздывать или вообще не прийти на работу. Это просто немыслимо. И вот эта жёсткость в отношении дисциплины мне нравилась, всё уважали такую работу.

Звание труженика тыла Ольга Степановна получила благодаря усердной работе во время войны. Общий стаж на производстве — 43 года. Стала ветераном труда, многократно награждалась. У неё в домашнем архиве хранятся медали областного значения.

- Я бы, может, и сама не знала про звание труженика тыла, — вспоминает Ольга Степановна. — Но был у нас партийный работник Воробьёв, как-то увидел меня, когда я в контору шла, и спросил: «А Вы почему себе не оформляете труженика тыла?». Я говорю: «А я откуда знаю?». «Надо оформить», — настаивает он. Сделала документы, спасибо ему, теперь благодаря этому у меня разные льготы есть.

Ольга Степановна, несмотря на тяжёлую производственную деятельность, находила время на творчество. С молодых лет женщина играла на балалайке, гармошке. А когда мама ей купила гитару, то освоила игру и на этом инструменте.

- На богатых праздниках, конечно, я не играла, но на сельских встречах плясовые играла отменно, — вспоминает труженица тыла. — Была часто душой компании, центром танцевальных вечеров.

О жизни с супругом Ольга Степановна говорит немного. Она рассказывает, что он был хорошим мужем, трудолюбивым хозяином, всё, что зарабатывал, нёс в дом. Заботился о жене и детях, был примерным семьянином и отличным электриком. Потом из-за боязни высоты переучился на сварщика и добился успехов и в этом деле. В годы войны работал на цемзаводе, но статус труженика тыла себе не оформлял.

Супруги прожили вместе около 28 лет, до самой смерти Александра Максимовича в 1981 году.

- Мужа и хозяина в доме терять тяжело. Когда кто-то из супругов уходит в мир иной, у второго — мужа или жены — жизнь напрочь рушится, — размышляет Ольга Степановна. — Вот и я тяжело переживала тот период. Я была ещё не стара, 51-й год шёл, но замуж больше не вышла. И вот уже больше четырёх десятков лет живу вдовой.

Сыновей Толю и Павлика я тоже потеряла рано. Обоим было чуть больше 40, когда они умерли. После них остались пять внуков и семь правнуков, одна внучка тоже ушла в мир иной. Две внучки живут в Томской области, одна — в Казахстане, в городе Алматы, а внук Саша здесь, в Яшкине.

Саша постоянно ко мне приходит, заботится о моём здоровье, помогает в некоторых делах по дому и выходить на прогулку. Он в посёлке самый близкий для меня человек.

Ни друзей, ни знакомых, ни соседей, которых я знала раньше — никого не осталось, я уже всех пережила. Со многими, быть может, я бы хотела и сегодня пообщаться, но это невозможно. Скучаю по маме, по нашим беседам, по её тёплой поддержке. Иногда мне кажется, что я живу уже не свою жизнь. То, что я любила, осталось в далёком прошлом.

Несмотря на свои годы, Ольга Степановна активна, деятельна и относится к жизни позитивно.

Летом выходит гулять, в холодное время года тоже бывает на улице, но в сопровождении внука Саши — боль в руке не позволяет одеваться самостоятельно, всегда нужна помощь внука.

С домашними хлопотами Ольга Степановна в основном справляется сама, до сих пор залазит по стремянке под потолок вешать шторы на гардины. Наводит порядок, вытирает пыль, готовит еду, гладит, стирает тоже сама. Не доверяет это дело даже любимому соцработнику Валентине Чазовой. Она мыслит так: «Если я ничего не буду делать, как жить тогда?».

Ольга Степановна оставляет для Валентины лишь мытьё полов и чистку ковров. Ну и, безусловно, соцработник — правая рука пенсионерки в жизни за пределами дома. За покупками, лекарствами, платить за квартиру ходит по просьбе Ольги Степановны Валентина.

Современную бытовую технику труженица тыла принимает неохотно. У неё в ванной до сих пор стоит старинная помощница, полуавтоматическая стиральная машинка «Фея». Стирает на ней Ольга Степановна сама.

А ещё она занимается физкультурой. Зарядка в её графике жизни занимает важное место, даже если она просто немного приседает или наклоняется вперёд. Считает, что движение — основа её долголетия. Ольга Степановна всегда вела здоровый образ жизни, не курила, почти не пила, много двигалась и усердно работала.

- Я всегда любила читать, и с удовольствием бы делала это до сих пор, — говорит труженица тыла. — Только после перенесенной операции на глаза я опасаюсь их нагружать.

Поэтому, кстати, и телевизор смотреть не очень люблю. Глаза беречь надо.

У меня сейчас много времени, и я часто думаю над тем, зачем люди воюют. Любая война — это большой стресс и страдания для людей, особенно для малых детей. Они после перенесённых стрессов имеют проблемы со здоровьем.

Досуг свой Ольга Степановна проводит за размышлениями, редко, но что-то читает, слушает телевизор. Часто вспоминает былое. Когда-то в её архиве было хранилось много фотографий, но почти все она изрезала. Детей уже нет, а внукам, по её убеждению, изображения прошлой жизни не нужны, зачем же они будут лежать мёртвым грузом, когда её не станет?

- Моя жизнь была на работе и дома, я никуда не ездила, мало куда выходила из дома… Сейчас думаю, почему не наслаждалась жизнью, когда была возможность? Почему себя так сильно ограничивала? Сейчас живу, могу делать многое, но уже нет желания и сил на это. Много одежды, но некуда пойти. Надо жить так, как вы хотите, когда есть время, энергия и возможности.

Внук Саша сегодня — опора для бабушки. И соцработник всегда поддерживает свою подопечную позитивными словами и улыбкой. Валентина помогает труженице тыла уже больше шести лет и дорожит сложившимися взаимоотношениями.

- Ольга Степановна — очень хорошая, добрая, ласковая, — делится Валентина Чазова. — Она всегда выслушает и даст мудрый совет. Она удивительная и жизнерадостная женщина.

Ольга Степановна, я хочу пожелать Вам долголетия и благополучия, будьте всегда здоровы и счастливы. Желаю вам не вести счёт годам, а наслаждаться каждым прожитым днём. Пусть ваш опыт и мудрость передаются из поколения в поколение.