Яшкинцы в Чернобыле

26 апреля отмечается 38 лет с того дня, как произошла одна из крупнейших техногенных радиационных аварий планеты — взрыв на Чернобыльской атомной электростанции. Со всей страны Советов в Чернобыль прибывали ликвидаторы. Были среди них и яшкинцы.

Евгений Иванов и Ахмед Гаджиев поделились с нашей газетой воспоминаниями о тех страшных месяцах, проведённых на месте аварии, и рассказали о том, какими страшными могут быть последствия, если «мирный атом» выходит из-под контроля.

26 апреля атомная энергия, вышедшая из-под власти человека вследствие аварии на Чернобыльской атомной электростанции, унесла жизни многих спасателей и жителей окрестностей.

В этот день ровно в 1 час 24 минуты два последовавших один за другим взрыва сорвали крышу со здания четвёртого блока АЭС. С первых же минут радиоактивная пыль накрыла близлежащие территории. Позже заражение охватило всю Украину, восточную часть России, Белоруссию, Северную часть Европы. В течение нескольких дней были эвакуированы жители Чернобыля и города-спутника Припять.

Ликвидацию последствий катастрофы по праву можно назвать массовым народным подвигом прошлого века. И этот подвиг стоил многим утерянного здоровья, а кому-то и жизни.

В нашем округе проживали одиннадцать человек, которые отправились на срок от одного до нескольких месяцев в эпицентр происшедших событий. В ходе аварийно-восстановительных работ они получили высокие дозы радиации.

Благодаря усилиям наших земляков и других 600 тысяч жителей стран бывшего Советского Союза обеззаражены многие окрестные земли и остановлено распространение радиации. Они занимались зачисткой территории, сбором радиоактивного мусора, захоронением объектов, разбором жилых домов, зданий и другими работами.

Сергей Владимирович Титов, по профессии шахтер-проходчик, был направлен в Чернобыль в самый опасный год — в мае 1986 в составе сводного отряда Министерства угольной промышленности СССР.

Евгений Александрович Иванов, находился полтора месяца в 1986 году на специальных сборах по ликвидации последствий аварии в качестве водителя.

Алексей Евлантьевич Постовалов был направлен на ликвидацию последствий Чернобыльской аварии в 1987 году.

Виктор Петрович Попов был направлен на ликвидацию последствий аварии в 1987 году. Участвовал в строительстве каменного саркофага над четвертым блоком атомной электростанциию

Ахмед Шариф Оглы Гаджиев в 1988 году был направлен на ликвидацию последствий аварии в составе воинской части №55237.

Анатолий Васильевич Ярчихин также участвовал в ликвидации последствий Чернобыльской аварии.

Валерий Николаевич Вознюк в 1989 году был как и многие другие призван на военные сборы.

В Яшкине проживают вдовы ликвидаторов Галина Ивановна Концова, Галина Михайловна Солдатова, Валентина Егоровна Тюленева.

Короткие строки его биографии говорят о том, что это был ничем не выдающийся человек, один из нас — простой гражданин своей страны.

«Юрий Владимирович Ведерников родился 25 мая 1982 года в Казахстане, Джамбульском районе, с. Новое. В 1983 году мама Ведерникова Марина Леонтьевна переехала вместе с четырьмя детьми в п. Яшкино. Юрию было чуть более года. Учился он в школе №4. Окончил там восемь классов. В 2000 году окончил Яшкинский техникум технологий и механизации по специальности тракторист-машинист 3 класса. В рядах Российской армии не служил, так как в 17 лет перенес операцию на кишечнике. Работал на разных участках, в том числе вахтовым способом. Был женат, воспитывал двоих детей. 4 мая 2023 года ушёл добровольцем на СВО по контракту.

Был рядовым. Погиб 25 июня 2023 года. Попал под обстрел в ночном бою, получил смертельное ранение. Похоронен 6 июля 2023 год в п. Карьер. Флаг и Орден Мужества вручили его жене Юлии Викторовне Ведерниковой. На момент смерти ему было 41 год и один месяц. Награждён Орденом Мужества (посмертно)».

Какой же человек стоял за строками этой скупой биографии, мы попытались узнать у мамы солдата, его учителей, соседей.

С 1993 года 26 апреля в нашей стране является официальной датой, когда мы отмечаем День памяти жертв радиационных аварий и катастроф. Проводятся митинги и памятные встречи, в церквях проходят молебны.

В этот день вспоминают не только тех, кто погиб или безвозвратно потерял здоровье на Чернобыльской земле, но и пострадавших от других радиационных катастроф.

Несмотря на то, что наш округ находится далеко от ядерных полигонов наши земляки стали ликвидаторами этих страшных аварий, либо проживали рядом со взрывами и пострадали от радиации.

Первая радиационная катастрофа в СССР произошла 29 сентября 1957 года, её называют Кыштымской аварией. Авария произошла на заводе «Маяк», расположенном в закрытом городе Челябинск-40 (ныне город Озёрск). На нём производили начинку для ядерных бомб.

В результате взрыва на комбинате «Маяк» и сброса радиоактивных отходов в окружающую среду, радиационное облако накрыло часть Челябинской, Свердловской и Тюменской областей.

Когда произошел страшный взрыв, срочную службу в армии в этом закрытом городе Челябинск-40 проходили жители Яшкинского округа Виктор Николаевич Самойличенко и Анатолий Иванович Моржин. Наши земляки участвовали в ликвидации последствий аварии. Их жизни в дни аварии спас восточный ветер, который отнес от заставы радиоактивное облако.

Радиоактивные отходы вследствие катастрофы оказались в водах реки Течь. И Михаил Андреевич Лебедев и Надежда Сергеевна Граханова были вынуждены покинуть село Нижнее-Петропавловское, рядом с которым она протекала. После чего они оказались на Яшкинской земле.

Семипалатинский ядерный полигон — первый и один из крупнейших ядерных полигонов СССР, также известный как «СИЯП» был создан вскоре после войны, в 1947 году. В засекреченном городе на северо-востоке Казахстана проводили испытания ядерной бомбы. За сорок лет на территории общей площадью в 18,5 тыс квадратных километров произвели 456 взрывов, 29 августа 1949 года на полигоне близ Семипалатинска поднялся первый «ядерный гриб».

Среди людей, пострадавших вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне, были и те, кто позже переехал жить в наш округ.

Проживали в местах, подвергнувшихся радиации Виктор Павлович Тыщенко, Мария Николаевна Юрманова, Адриан Павлович Хлебников, Василий Семёнович Каркавин.

Владимир Сергеевич Валентов, проживающий в настоящее время в селе Поломошное, проходил срочную службу на семипалатинском полигоне в военно-строительных войсках.

Накануне памятного дня мы побеседовали с теми, кто ездил в Чернобыль для ликвидации последствий радиационной аварии. В Яшкинском округе из одиннадцати ликвидаторов осталось двое — Евгений Александрович Иванов и Ахмед Шариф Оглы Гаджиев.

Первая авария на ЧАЭС произошла 9 сентября 1982 года — во время пробного пуска 1-го энергоблока разрушился один из технологических каналов реактора, была деформирована графитовая кладка активной зоны. Пострадавших не было, ликвидация последствий ЧП заняла около трёх месяцев.

47 500 человек были эвакуированы

из Припяти 27 апреля 1986 года

~ 116 000 человек были эвакуированы в течение мая 1986 года

В ночь на 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке ЧАЭС проводились испытания турбогенератора. Планировалось остановить реактор (при этом планово была отключена система аварийного охлаждения) и замерить генераторные показатели. Безопасно заглушить реактор не удалось.

00:28 Мощность реактора провалилась, персонал принял решение о восстановлении.

01:23 На энергоблоке происходит взрыв и начинается пожар. Здание энергоблока частично обрушилось, остатки активной зоны расплавились, смесь из расплавленного металла, песка, бетона и фрагментов топлива растеклась по подреакторным помещениям.

01:28 Сигнал о пожаре на ЧАЭС принят в припятской пожарной части.

02:00 Доклад в Киев и Москву без оценки масштабов катастрофы.

05:00 Потушен пожар внутри и на крыше машинного зала. Остановлен третий энергоблок.

Короткие строки его биографии говорят о том, что это был ничем не выдающийся человек, один из нас — простой гражданин своей страны.

«Юрий Владимирович Ведерников родился 25 мая 1982 года в Казахстане, Джамбульском районе, с. Новое. В 1983 году мама Ведерникова Марина Леонтьевна переехала вместе с четырьмя детьми в п. Яшкино. Юрию было чуть более года. Учился он в школе №4. Окончил там восемь классов. В 2000 году окончил Яшкинский техникум технологий и механизации по специальности тракторист-машинист 3 класса. В рядах Российской армии не служил, так как в 17 лет перенес операцию на кишечнике. Работал на разных участках, в том числе вахтовым способом. Был женат, воспитывал двоих детей. 4 мая 2023 года ушёл добровольцем на СВО по контракту.

Был рядовым. Погиб 25 июня 2023 года. Попал под обстрел в ночном бою, получил смертельное ранение. Похоронен 6 июля 2023 год в п. Карьер. Флаг и Орден Мужества вручили его жене Юлии Викторовне Ведерниковой. На момент смерти ему было 41 год и один месяц. Награждён Орденом Мужества (посмертно)».

Какой же человек стоял за строками этой скупой биографии, мы попытались узнать у мамы солдата, его учителей, соседей.

Евгения Александровича призвали на устранение последствий аварии на ЧАЭС из посёлка Фабричный Алма-Атинской области Казахской ССР в августе 1986 года. У него к тому времени был большой опыт работы на машинах, специализирующихся на погрузке и отгрузке.

Группу специалистов собрали в местном военкомате.

- Нам, родным, объявили, что наши мужчины отправляются на уборочную, в то время это было нормальным, — вспоминает супруга ликвидатора Анна Николаевна Иванова. — Их увезли в Усть-Каменогорск, и там сообщили, что всё изменилось, и специалистов в приказном порядке отправляют на Украину. Мы вначале не знали, что их забирают в Чернобыль. Этот факт стал известен только тогда, когда одна из жён вернулась из военкомата после того, как проводила мужа.

- Когда мы только приехали, бросилось в глаза то, насколько эти города заброшены, — делится Евгений Александрович. — Была жизнь, и нет её. Всё кругом пустынно, без животных, насекомых, как-то безжизненно. Страшное зрелище. Люди на место аварии съезжались со всего Союза. Нашей задачей как водителей бетоновозов было возить бетон и заливать место взорвавшегося реактора.

Выезжали на смену по пять машин, работали до обеда, в перерывах, когда грузили машины, мы прятались в специальных металлических строениях. Помню, поработаем на машинах, оставляем их, а потом на них же садятся другие водители. Мы после смены сразу же спешили вернуться в общежитие.

Жили ликвидаторы в бывшей школе, каждое утро перед сменой и в конце рабочего дня, врачи проверяли уровень радиации сотрудников. После смены все в обязательном порядке проходили санитарно-эпидемиологическую обработку и переодевались в чистую одежду. Передвигались только по разрешённым территориям, пили бутилированную воду, питались привозной едой.

Если показатели дозиметров зашкаливали, превышая отметку в 15 рентген, ликвидаторов оставляли в общежитии. Когда общие показатели радиации превышали предельно допустимые нормы специалистов отправляли домой, их миссия на этом завершалась.

- Когда Женя уехал, мы же даже попрощаться не успели, я не знала, как он, что с ним, — говорит Анна Николаевна. — Однако это время, полтора месяца, пока мужа не было с нами, пролетело как одно мгновение. И вот однажды возвращаюсь домой, на тумбочке вижу синий мужской платок. Удивилась. А потом смотрю, сынишка светится от счастья и хочет что-то сказать. Я сразу догадалась, что папа вернулся. Конечно, радости нашей не было предела.

Через несколько лет после поездки на место радиационной аварии семья Ивановых переехали в Яшкино, оба супруга родом из нашего посёлка. В Казахстане они прожили молодые годы своей жизни, а потом вернулись на историческую родину. В этом году Евгению Александровичу 77 лет.

О том, что его беспокоит, старается не говорить, держится бодро, хоть и заметны проблемы со здоровьем. На вопрос, связаны ли они, по его мнению, с тем, что он получил большую дозу облучения, отвечает, что всё возможно. Но не проверял эту взаимосвязь. Евгений Александрович очень редко вспоминает при общении с близкими и друзьями о той операции по ликвидации последствий, поэтому родные мало знают о том, что с ним происходило в те полтора месяца.

Офицера Ахмеда Шариф Оглы Гаджиева призвали для ликвидации последствий Чернобыльской техногенной катастрофы из Айзебаджанской ССР.

Важным условием для тех, кого призывали из союзных республик на работы в Чернобыль, было знание русского языка. А Ахмед Шариф Оглы учился в Томском строительном институте, опыт общения на русском языке был богатый. К тому же, женился он на русской девушке, родом из Яшкина.

- В 1986 году я окончил институт, год с семьёй пожили в Яшкине и переехали в Айзебаджан, — делится Ахмед Шариф Оглы. — В августе 1988 года меня как офицера призвали командовать взводом солдат, занимавшихся утилизацией радиоактивных отходов. Мы вывозили и утилизировали с места аварии то, что ещё до нас не успели убрать.

- Вы жили далеко от взорвавшегося реактора?

- Жили мы за 18 километров от АЭС, ездили до реактора каждый день на автобусе. Как командир взвода я был и сопровождающим в этих поездках.

Осознавая в серьёзность аварии, мы строго соблюдали все меры предосторожности. Ходили только там, где разрешалось, где дорожная пыль прибивалась водой. Покрытие дороги регулярно орошали, чтобы избежать попадания радиоактивной пыли на одежду и обувь служащих.

Перед работой и после у нас проверяли уровень радиации. Тщательно следили за показателями дозиметров, записывали их в журнал.

- В очаге аварии ходили в специальной форме?

- Была какая-то спецформа, но она была настолько неудобная и тяжёлая, что мы её не носили. В основном ходили в рабочих костюмах с респираторами и в рукавицах. А в повседневной жизни надевали свою военную форму.

- Вы замечали какие-то изменения в своём состоянии?

- Радиация запаха и цвета не имеет, мы не могли замечать влияния лучей на наше здоровье. Поначалу всё было как прежде, ни головной боли, ни тошноты, никаких побочных эффектов, а под конец пребывания в Чернобыле я начал замечать, что стал быстро уставать, энергии и желания что-то делать было всё меньше.

Сильно заболевших там не было, но для нас установили норму в десять рентген.

Тех, у кого фиксировали показатели радиации выше нормы, переводили на работу в «чистую» зону или увольняли.

- Сколько времени вам разрешалось находиться в загрязнённых радиацией зонах?

- После того, как нас проверяли дозиметрами, говорили, в какую зону нам можно в этот день ехать, и тогда же устанавливали количество секунд, которое мы могли находиться в опасном пространстве. В самой «грязной» зоне чаще всего эта продолжительность была от пяти до двадцати секунд. В зонах почище доходило до нескольких минут.

После подавали сигнал и нас уводили в укрытие, чтобы сделать паузу. Например, приезжало на смену тридцать человек. Из них двое выходят, секунд двадцать работают, заходят в укрытие, выходит другая пара и так далее.

- Когда Вы приехали в Чернобыль, что бросилось в глаза? Какие особенности в природе, в окружающем пространстве Вы заметили?

- Когда мы туда прибыли, там вокруг станции уже почти леса не было.

Старых деревьев, можно сказать, не оставалось. Они были вырублены, территория расчищена и в основном забетонирована. Я так понимаю, чтобы радиация не накапливалась. Мы видели в округе несколько участков леса, но деревья там были почти все высохшие.

А чуть подальше от станции трава росла, и вот в самом Чернобыле также и фрукты росли, в радиусе пятнадцати километров изменения в природе были мало заметны. А ещё бросались в глаза громадные кладбища брошенной техники.

После возвращения ликвидатора в Айзебаджан состояние его первое время регулярно отслеживали. Измеряли радиацию, показатели оставались стабильными, изменений по здоровью не было, поэтому жестко контролировать параметры врачи со временем перестали. А в 1993 году семья Гаджиевых переехала в Россию, на родину жены — в посёлок Яшкино.

Проблемы по здоровью у Ахмеда Шариф Оглы в его возрасте возникают довольно часто, периодически он проходит лечение в госпиталях. Но не знает, связаны эти болезни с полученной радиацией в Чернобыле или нет.

- На ликвидацию последствий радиационной аварии ехали со всей страны, — говорит он. — Сотни тысяч людей не делились на национальности, ехали, чтобы остановить процесс распространения радиации. Мы сплотились общей бедой.