«А воз и ныне там»? Часть 2

В одном из октябрьских номеров прошлого года «Газета Яшкино» писала о том, в каком состоянии находятся наши кедровые боры, в частности в окрестностях деревни Балахнино, после проведения санитарных вырубок. Тогда мы обнаружили, что порубочные остатки буквально захламили бор, превратили его в сплошную свалку. Но ожидалось, что в зимний период, когда будет снижена пожароопасность (так, собственно, и рекомендуется в законодательных актах), пройдёт сжигание отходов от вырубки.

И такая информация появилась. В газете окружной администрации «Яшкинский вестник» в январских номерах в оперативной сводке сообщалось, что 14 и 31 января спутник зафиксировал термоточки в районе д. Балахнино, свидетельствующие о сжигании порубочных остатков на этой территории. 4 апреля у меня появилась возможность повторить свой осенний маршрут по балахнинскому бору. Благо, дороги, проложенные большегрузной техникой по всем направлениям вырубки, ещё не превратились в снежную кашу и были вполне проходимы.

Отправной точкой на маршруте стала поляна на краю бора, где осенью складировалась древесина, предназначенная для вывозки и последующей продажи. Её, действительно, вывезли. Только на месте остались весьма внушительные комли вырубленных кедров, их только слегка тронуло огнем по поверхности. Об этом свидетельствовала почерневшая от огня «стволовина». Рядом, в общей куче — мелкие и крупные сучья, ветки, они так и остались лежать на месте с осени. Надо полагать, что, с точки зрения лесорубов, к порубочным остаткам это «богатство» никакого отношения не имеет. Просто лежит себе и лежит, правда, при этом создает уж совсем безотрадную картину.

Около километра проследовала вниз по бору в направлении деревни, пытаясь всё же найти следы сжигания или какого-то порядка на месте вырубок. Но картина становилась всё более удручающей. Никто и не постарался хотя бы собрать в кучи оставшиеся сучья, стволы поваленных кедров, непригодных для деловых целей. Всё покоилось на своих местах. И ещё не раз встречались по пути почерневшие от поверхностного огня так называемые порубочные остатки. Значит, и здесь была попытка сжечь остатки порубок. Но как-то безрезультатно.

Ещё одна любопытная деталь: в одном месте увидела до десятка засохших кедров, которые высились своими голыми верхушками в небо. Их не тронули. Видно, интереса они для организаторов вырубки не представляли. Стволы больных деревьев не вышли «статью», жидковаты, навару с них — «пять копеек». Поэтому и стоят они, не попавшие под вырубку, явно не являясь украшением кедровника.

Глядя на эту отвратительную картину, пришла внезапно в голову мысль: а где же будут высаживать новые деревца для возрождения бора? Это было обещано на том памятном сходе жителей деревни Балахнино высокопоставленными начальниками. Уберут больные кедры, очистят бор от порубок, «заселят» кедровник новыми обитателями — так предполагалось и обещалось народу. А люди серьёзно обеспокоены тем, что происходит в борах. Ведь сегодня процесс санитарной очистки леса сопровождается весьма печальными последствиями, откровенным захламлением наших боров.

Никто не спорит, что меры, принимаемые специалистами, необходимы и актуальны. Но есть же и вторая часть этой санитарной кампании: вырубили — уберите за собой! Если частное лицо ведёт заготовку древесины на деляне, он обязан убрать безоговорочно за собой порубочные остатки. Иначе будет наказан. В данном случае получается иначе.

Вопрос, как долго ждать, пока ликвидируются следы вырубок, и в борах появится хоть намек на порядок, беспокоит жителей округа. Где определённые шаги в этом направлении? Более пяти лет идут санитарные вырубки в наших борах. Вопрос очистки их от порубок давно уже должен стоять на контроле тех организаций, которые напрямую связаны с этим процессом. Надо спасать боры. Но спасать, не отрезая пути к их возрождению. Иначе зачем всё это?

«Обязательному сжиганию подлежат порубочные остатки при проведении санитарных рубок в очагах вредных организмов, в которых они могут оказаться источником распространения инфекции или средой для ее сохранения и заселения вторичными вредными организмами, если такие порубочные остатки не вывозятся в места их дальнейшей переработки», — выдержка из приказа министерства природных ресурсов и экологии РФ №534 от 30 июля 2020 года.

Вывозку древесины из балахнинского бора производят большегрузным транспортом, пользуясь для этих целей дорогой Балахнино — Красноселка. В весенний период, когда дорожное полотно ещё не пришло в должное состояние после зимы, есть прямая угроза его разрушению. Никаких запретов от власти и ограничений движения большегрузного транспорта в деревне не наблюдается. Итог — дорожное полотно уже нарушено за весенний период, ямы, рытвины ощутимо здесь присутствуют, что может привести к закрытию маршрутного движения общественного транспорта. А это создаст определенные сложности для местных жителей.

К слову, напрочь разрушена большегрузным транспортом дорога к сельскому кладбищу. Кто её будет восстанавливать? Захоронения там происходят, недавно здесь предали земле погибшего на СВО бойца, местного жителя. Это ещё было возможным, потому что не наступила распутица. Да и в самой деревне, особенно для тех, кто живет за прудом, проблемно добраться до автобусной остановки.

Дорог здесь нет совсем. Пешим-то ходом с трудом можно выбраться с этой окраины. А если возникнет необходимость вызвать скорую помощь? Медикам придется добираться ногами до заболевшего пациента, при необходимости его транспортировки для оказания помощи в стационаре, брать в руки носилки. Другого не дано.

Конечно, это временно. Подсохнут дороги или их подобие, пройдёт весенняя распутица — снимется напряжённость в этом вопросе. Но жизнь-то никто не отменял: она происходит «здесь и сейчас». Так в чем же провинились балахнинцы, что живут в таких условиях? Только в одном — они «маленькая, бесперспективная деревня».